Кольцо пилота

Аргентина. 

Кольцо пилота. История у подножия Фицроя. 

Читать в Телеграм
Коллекция наших программ в Патагонии

Смотреть на Ютуб

Всё, что происходит в нашей жизни – не является случайностью. Можно сказать, что механика случайностей – это огромное количество взаимосвязанных и влияющих друг на друга факторов, подчинённых какому-то высшему закону, который может действовать пассивно, а может иногда активно вмешиваться в нашу жизнь, заставляя удивляться.

Вершина Фицрой в Патагонии

Случайностей вообще не существует – это обывательская, ленивая точка зрения – то, что всё происходит просто так, само по себе. Оно и происходит просто так – но так, как произойти должно. А мы - не можем осознать тех механизмов, которые этими случайностями управляют. Как правило, мы не обращаем внимание на мелкие события, совпадения – приписываем их воле случая. Но порой эта воля настолько очевидна, логична, что не обратить на это внимание может только полностью слепой человек.

Вершина Фицрой вид из Шальтена

Эта история, в которую оказались вовлечены совершенно разные люди, началась почти год назад, в глухом и труднодоступном уголке Аргентинских Анд. Мы совершали запланированное восхождение на Фицрой и ничто не предвещало, что довольно сложное восхождение станет завязкой настоящей человеческой истории, сделав нас свидетелями трагедии и связав с судьбами посторонних людей.

В Национальном парке Сьерро Торре, Патагония

Попытка видеосъёмки с квадрокоптера несколько дней назад закончилась неудачно – связь с дроном оборвалась, и он не вернулся к точке взлёта. Однако, шансы найти летающую камеру все же оставались – имелись координаты места, где пропала связь. Рассчитывая найти хотя бы обломки квадрокоптера, мы отправились к точке, указанной координатами – примерно в километре от нашего лагеря на леднике, в районе небольшого скального перевала между Фицроем и Сьерро Торре. Это место, при всей душераздирающей красоте пейзажей, нельзя назвать популярным или хотя бы посещаемым. Строго говоря – делать здесь совершенно нечего – все маршруты на соседние вершины проходят в стороне, а спуск в соседнее ущелье – 600 метров отвесной стены – не представляет ничего привлекательного для туристов.

Кольцо пилота. Аргентина, Патагония

Подъём не был ни крутым, ни особенно трудным – редкая для Патагонии хорошая погода обеспечила идеальные условия – подтаявший накануне снег смерзся в твёрдый наст – тишина и ярко синее небо над головой, только скрип снега под зубьями кошек.

Мы почти поднялись на перевал, когда в окружающей горной атмосфере появилось что-то постороннее, беспокоящее. Чувство легкого дискомфорта, можно сказать. Минутами позже в воздухе появилась отчётливая нотка гари. Запахло дымом. Честно скажу – этот запах меньше всего ожидаешь почувствовать в месте, куда вообще редко ступает нога человека. Мы поднялись чуть выше, и среди камней перевала появились неуместные очертания обгорелой кабины и скрученных лопастей разбитого вертолёта. Поиски пропавшего дрона обернулись куда более серьёзной находкой.

Осмотр обломков не принёс понимания того, что произошло. Судя по маркировке на основании винта, разбился небольшой Робинсон. Признаков живых или мёртвых людей вокруг не было, хотя не особенно верилось, что в такой катастрофе кто-то мог выжить. Вертолёт полностью выгорел, практически превратившись в золу. Определить время катастрофы «на глаз» оказалось не так просто – не покидало ощущение, что это трагедия произошла буквально вчера. Острый запах дыма висел в воздухе, зола была не потревожена ветром и дождём – лежала рыхлым, как будто ещё дымящимся слоем.

В целом, ничего необычного в нашей находке не было – мы нашли разбитый вертолёт, и после спуска должны сообщить в полицию. Так бывает. Но, будучи человеком интуитивным, я чувствовал, что не так всё просто. Где-то здесь была причина, по которой мы вышли непосредственно к обломкам. Могли бы и мимо пройти, наша точка была метров на 200 левее. А здесь было что-то, что нуждалось именно в том, чтобы мы здесь оказались. Сначала я думал, что здесь кому-то нужна помощь. Но осмотр не дал результатов. Здесь никого не было. По крайней мере – физически.

Потом - как будто кто-то потянул меня за руку, и переворачивая оплавленный кусок обшивки, я предвидел находку. Как-то внутренне не сомневался в том, что именно под этим куском алюминия лежит что-то, что мне нужно обнаружить. Думал, может быть табличка с номером, или жетон. Это была первая, очевидная странность всей этой истории. Важно то, что я знал о находке заранее. И не было никакого удивления, когда под куском обшивки, в чёрной саже блеснуло золотое кольцо. Даже искать не надо было. Небольшое золотое обручальное кольцо, с внутренней стороны гравировка – MONICA.

Связь событий приобретала выраженную логику. Находка в месте трагедии обручального кольца с именной гравировкой ставила меня в рамки необходимости разобраться в том, что произошло и вернуть кольцо тому, для кого оно было предназначено. Ценность этого послания заключалась в необычных и драматических обстоятельствах его находки. Других вариантов просто не существовало. Слишком уж явно случайности сплетались в одну цепь. Можно наверно было бы не трогать и оставить всё как есть. Или забрать и отнести в ломбард, сдать за копеечку. Или отнести и сдать в полицию. Однако, слишком явным было ощущение личной ответственности – эта вещь лежала там для меня, и я должен сделать так, чтобы дальше всё получилось в соответствии с неясным для меня сценарием.

После находки кольца, появилось чувство выполненной миссии. Упавший квадрокоптер был найден в целости и сохранности в 200 метрах от разбитого вертолёта – потеряв связь, он не смог облететь большую скалу, и просто сел на площадку неподалёку от нее. Но это было уже не тем, чему стоило в этой истории удивляться.

Поход в полицию в Шальтене не дал объяснений и добавил в историю странности. Без вопросов, в комиссариате мне выдали все материалы по аварии на перевале – она произошла не несколько дней назад, как нам показалось, а 5 лет назад, в упавшем вертолёте были двое. Пилот сгорел, второй пассажир спасся. А перед глазами у меня - буквально дымящаяся зола и острый запах дыма. Что это было? Не мог же вертолёт дымиться через 5 лет после аварии?! Про кольцо в полиции я говорить не стал, просто взял все данные участников трагедии. Решил, что разберусь сам – так будет правильно.

Подняв архивы нескольких местных газет, я восстановил канву событий, которые произошли 5 лет назад. По сигналу тревоги 14 декабря 2014 года, на ледник Сьерро Торре из Калафата вылетел маленький частный вертолёт Robinson 44 с бортовым номером LV-ZHW, которым управлял пилот Pablo Argiz, вторым в экипаже был местный горный спасатель Martín Heredia. Они вылетели спасать альпиниста, который, упав в трещину на леднике, сломал ногу. На момент вылета, погода была пригодной для полётов, но Патагония – район совершенно непредсказуемый, характерный яростными ветрами. При попытке пройти перевал из ущелья Рио Электрико в сторону Сьерро Торре вертолёт попал в сильный шквал и потерял управление.

Пилоту не хватило высоты для того, чтобы выровнять машину, вертолёт швырнуло на камни. После падения машина загорелась. Спасатель смог выбраться через разбитое стекло, но спасти зажатого в фюзеляже пилота не было возможности, за несколько минут вертолёт полностью сгорел. Команда спасения прибыла вечером того же дня, раненого спасателя спасли, так же были извлечены и доставлены в Калафат останки погибшего пилота. Вторым спасательным отрядом была оказана помощь альпинисту, помогать которому отправился несчастный вертолёт. Банальная история. Таких много и, обычно их не вспоминают. А зря – это достойно памяти и уважения. Пытаясь оказать помощь, погиб человек. Достойная и честная смерть. Светлая память, Pablo Argiz.

Найти родственников погибшего пилота в Калафате я не успел – мы пробыли там меньше суток. Но, вернувшись в Москву, я занялся этим вопросом. В сети нашлась страница погибшего – на ней из кабины вертолёта улыбается смуглый пожилой жизнерадостный мужчина. Среди его друзей нашлась Моника одного с ним возраста, с социальным статусом вдова.

Я написал Монике подробное письмо с обстоятельствами этой истории. Через 5 лет после смерти мужа, его обручальное кольцо вернулось к вдове с другого конца земли. Но какое значения имеют расстояния для тех сил, которые управляют тем, что кажется нам игрой случая?

Если по-настоящему сильные чувства между людьми внезапно обрываются, что остаётся? Если уходит человек, настолько привязанный в жизни к другому человеку, что его забота не прекращается даже после его смерти? Католики верят, что вдова может быть свободной только в том случае, если обручальное кольцо - залог её верности ушедшему мужу, возвращён ей в память об ушедшем. Если кольцо не вернулось – фактически, часть её отношений не может быть закончена, остаётся неопределённость, которая при серьёзном к этому отношении, может во многом ограничивать человека и влиять на его жизнь. Как знать – может быть за порогом смерти остаётся что-то личное? Связи, возможность влиять на события, привязанности и личные отношения? В таком случае, мне выпала удача стать способом для того, чтобы цепочка «якобы» случайностей срослась в целую историю, которую можно трактовать так, как вам нравится. А мне нравится так, как я написал выше. Случайностей не бывает)) Случайность – это закономерность, принципов которой мы не понимаем, но иногда – чувствуем.

Привет Моника!

Сейчас я нашёл немного времени чтобы написать это письмо и рассказать о странной истории, которая произошла со мной в Патагонии. Я профессионально занимаюсь альпинизмом и в этом сезоне мы совершали восхождение на Фицрой с северо-западной стороны. После восхождения у нас осталось немного времени, и мы с моим другом решили сходить на перевал, чтобы сделать несколько фотографий соседнего ущелья и группы Сьерро Торре. На перевале мы обнаружили обломки вертолёта. Ничего не зная о трагедии, мы осматривали место крушения, пытаясь определить время трагедии и её причины. Обломки вертолёта выглядели очень свежими, чувствовался запах дыма и гари – складывалось ощущение, что вертолёт упал всего несколько дней назад. В этом была первая странность. Вторая странность была в том, что я совершенно точно знал, что там находится что то, что я должен буду обнаружить – мне сложно объяснить, испанский язык для меня не родной, однако я надеюсь ты поймёшь то что я хочу сказать. Когда мы нашли обломки вертолёта, я точно знал, что это не просто находка, а некоторая миссия, которую я должен буду выполнить. Приподняв кусок обгоревшего металла, я увидел обручальное кольцо. Оно лежало так, как будто его специально положили так, чтобы я его увидел. Самое странное в этой истории – каким-то образом я знал заранее, что там лежит то, что я должен буду забрать и вернуть хозяину. Я не верю в мистику, но эта история с кольцом была очень странной. Причём, почему-то я был полностью уверен, что кольцо принадлежит погибшему пилоту. На внутренней стороне кольца была гравировка «Моника».

Когда мы спустились в Шальтен, я пошёл в полицию, чтобы выяснить подробности катастрофы и найти имена людей. Там мне рассказали про трагедию, которая случилась в 2014 году и дали имена вашего мужа и второго человека, который был в вертолёте. Потом я нашёл на Фэйсбуке страницу твоего погибшего мужа и контакты его родственников. Я буду рад вернуть кольцо тем, для кого оно дорого. Почему-то я уверен, что эта история произошла не случайно – слишком очевидной была находка и цепь событий, которая к ней привела. Я уверен, что память о хорошем человеке, который погиб, спасая других людей, живёт в сердцах его близких. Я счастлив, что мне дали возможность вернуть вам частицу этой драгоценной памяти. В начале марта я возвращаюсь в Россию после рабочей командировки в Норвегии. Тогда я смогу отправить вам кольцо почтой, либо через ваших знакомых в посольстве. Был бы рад познакомиться с вами лично!

23.12.20 Барселона - Мадрид

Автор текста и фотографий - Алексей Трубачёв

Ваш гид по альпинизму и скалолазанию в Аргентине, Перу и Боливии

MCS EDIT 2023